В статье представлен обзор деятельности польских эмигрантских деятелей, которые не только приняли участие в нацистской катыньской провокации, но и в последующие годы продолжали вести активную деятельность по популяризации антисоветской версии этих событий. Созданная в Лондоне в декабре 1944 г. Специальная комиссия для расследования катыньского дела стала целенаправленно подбирать «факты и документы», которые должны были хоть косвенно, но подтвердить вину Советского Союза за катынский расстрел. В ходе Международного военного трибунала в Нюрнберге (МВТ) эти материалы были переданы защитнику К. Дёница адмиралу Отто Кранцбюлеру с целью снять с нацистcких властей ответственность за катынское преступление. Председатель МВТ Дж. Лоуренс отказался не только рассматривать эти «факты и документы», но и приобщать к материалам расследования. Деятели утратившего легитимность польского эмигрантского правительства не удовлетворились решением МВТ и решили устроить для И.В. Сталина свой Нюрнберг. В опубликованный в 1949 г. «Обвинительный приговор советским лидерам» были включены и «советская агрессия» 1939 г., и катынский расстрел, и даже демократические выборы в Польше в 1947 году. Не желавшие возвращаться в Народную Польшу и признавать решения Ялтинской конференции 1945 г. (прежде всего, по поводу восточной границы), польские эмигранты продолжили активно эксплуатировать катынскую тематику. Довольно быстро они нашли политическую нишу в многочисленных антисоветских и антикоммунистических структурах, финансировавшихся, в том числе, и ЦРУ США. Целенаправленная и методичная пропаганда польской («западной») версии катынских событий привела к тому, что в период холодной войны катыньская мифология превратилась в польское место памяти Katyn, отношение к которому стало неким критерием на польский патриотизм (польскость).